Необычно было и то, что «тяжелая артиллерия» - сторона обвинения была представлена сразу двумя прокурорами. «НВ» пообщалось с одним из государственных обвинителей, Любовью Третьяковой. 

«НВ»: Любовь Николаевна, на процессе по делу Максимова сторона обвинения была представлена двумя прокурорами. С чем это связано?

Л.Т.: Дело было довольно объемным, сложным. В случаях, подобных этому, создаются группы гособвинителей, которые могут состоять из двух и более человек. 

«НВ»: Дело было действительно большое, если не ошибаемся, состояло из сорока с лишним томов. К участию в деле было заявлено около 80-ти свидетелей, как со стороны обвинения, так и со стороны защиты. 

Л.Т.: Точная цифра - 77. Это свидетели, заявленные стороной обвинения. Но многие из свидетелей обвинения впоследствии больше выступали как свидетели защиты. Например, свидетель Корнев, вначале мы его допрашивали по видеоконференцсвязи в Москве, и он дал показания как свидетель обвинения, затем сторона защиты заявила его своим свидетелем, и он дал уже иные показания.

«НВ»: Среди заявленных свидетелей были и высокопоставленные, например, бывший президент республики Вячеслав Штыров, по заявлению которого было возбуждено уголовное дело в отношении Максимова, а также бывший зампред правительства Василий Грабцевич. Почему в итоге они не были допрошены в суде?

Л.Т.: По делу проходил не один Максимов, а несколько человек. Им было предъявлено обвинение по нескольким статьям. Уголовное дело было возбуждено не по одному заявлению Штырова. По некоторым составам, следствие возбудило дело по заявлению руководителя ОАО ННГК «Саханефтегаз» Полякова. Налоговые преступления – это дело публичного обвинения, оно было возбуждено по факту. Что касается самого свидетеля Штырова, то в ходе предварительного следствия он допрошен не был, в список лиц, вызываемых в суд, также не включался, и нам, стороне обвинения, этот свидетель для доказывания нужен не был, все свои мысли по поводу правомерности действий Максимова и остальных он уже изложил в своем заявлении. О Штырове, как о свидетеле, говорила сторона защиты. Это они собирались вызвать и привезти его из Москвы. А закон таков, что если заявляется дополнительный свидетель, его явку обеспечивает тот, кто его заявил. Как мы видим, сторона защиты сделать этого не смогла. Или не захотела. Поэтому он и не допрашивался. Тех показаний, которые дали опрошенные свидетели, для суда было достаточно. 

«НВ»: В этом уголовном деле две потерпевшие стороны – ОАО «Якутгазпром» - ныне ЯТЭК, и ОАО ННГК «Саханефтегаз». Первая потерпевшая сторона признала себя таковой, вторая - нет. В приговоре, тем не менее, прозвучала цифра ущерба, причиненного двум предприятиям. 

Л.Т.: Если вы помните, в судебном заседании, когда представитель «Саханефтегаза» Баишева указала, что не считает предприятие потерпевшей стороной, она говорила, что обвинение не читала, с делом не знакомилась, доказательств не изучала. На основании чего ею был сделан вывод о том, что ущерб им не причинен, непонятно. Поэтому суд отнесся к мнению представителя «Саханефтегаза» критически, а предприятие было признано потерпевшей стороной.

«НВ»: Процесс длился почти полтора года. По этому поводу Максимов довольно часто высказывал мнение, что идет намеренное его затягивание стороной обвинения, судом.

Л.Т.:  У меня противоположное мнение. Судите сами: мы всегда присутствовали на судебных заседаниях, по нашей вине заседания никогда не срывались, мы всегда были к ним готовы. Суд тоже делал все, чтобы обеспечить продуктивную работу в течение дня. Так же приходили и свидетели обвинения. Но когда судебные заседания откладывались, по чьей вине это происходило? То подсудимый заболел, то нужна замена адвоката. Делайте выводы, по чьей вине затягивалось рассмотрение.

 «НВ»: С какой целью суд наложил арест на московскую квартиру Максимова?

Л.Т.: В ходе предварительного следствия по ходатайству следователя было вынесено  постановление о наложении ареста  на квартиру Афанасия Максимова в Москве. Судя по приговору, это постановление оставлено в силе в обеспечение исполнения гражданского иска «Якутгазпрома» на сумму 50 миллионов. Если сумма не будет выплачена, то эта квартира пойдет на исполнение иска. Но это будет только после вступления приговора в законную силу.

«НВ»: В последнее время много говорят о гуманизации наказания за преступления экономической направленности. Несмотря на это, Максимов и его коллеги получили очень суровые наказания.

Л.Т.: Изменения в законодательство действительно вносятся, и прокуратура исходила именно из них, выстраивая свою позицию относительно наказания для подсудимых. При этом учтено очень много обстоятельств: личности подсудимых, характер преступления и т.д. С учетом нашей позиции по назначению наказания подсудимым я не считаю приговор суровым и несправедливым.

«НВ»: На прошлой неделе адвокаты получили приговор на руки. Они уже заявили о своем намерении обжаловать его. Как вы думаете, насколько высока вероятность того, что приговор устоит?

Л.Т.: Могу сказать, что в ходе судебного заседания каких-либо процессуальных нарушений, на мой взгляд, судом допущено не было. А вообще решать это будет Верховный суд в кассационной инстанции". 

Марина САНТАЕВА,

"Наше время".