Почти каждая история – трагический поворот в чьей-то судьбе, ведь так повелось, что к журналисту редко приходят поделиться радостью. В какой-то момент я почувствовала, что, переживая, сочувствуя своему респонденту и искренно пытаясь помочь, я уже не принимаю его ситуацию так близко к сердцу, потому что невозможно бесконечно потрясаться бесчинством высокопоставленных чиновников, размахом коррупции и бесконечными же случаями нарушений прав человека. Но эта история потрясла меня до глубины души, заставив усомниться в порядочности многих сотрудников федеральных структур, убедиться в безнаказанности тех, кто считает себя хозяевами жизни, и в том, что на многих людей можно воздействовать двумя катализаторами, как в опыте на крысах, нажимая на две кнопочки - корысти и страха. На меня история Саши произвела дикое впечатление еще и потому, что у меня есть дочери…
В 17 лет Саша уже сделала первые строчки своей биографии – успешно окончила школу, сдала документы в ЯГСХА на ветеринарное отделение. Дома у нее несколько собак – шарпей, сразу подставляющий «волнистую» мордочку для поцелуя, едва он завидит юную хозяйку, и две маленькие собачки, которые при встрече с Сашей прыгают от радости до мельтешения в глазах. Чтобы собраться и успокоиться, девушка, к которой больше подходит определение «девочка», берет одну из них на руки, убаюкивая, как ребенка, и собачка, польщенная вниманием хозяйки, с благоговением замирает.
«Чем больше узнаю людей, тем больше я люблю собак»… Эта фраза Генриха Гейне, услышанная когда-то Сашей, сегодня как никогда больше к ней подходит.
Весной 2011 года 17-летняя Саша устроилась в летнее кафе-бар «Зер-Гут» официанткой, чтобы немного подзаработать. К тому же там уже работала ее одноклассница Настя. Мама, правда, встретила новость без особого энтузиазма, ей не понравилось, что несовершеннолетняя дочка собирается работать в питейном ночном заведении, где, надо полагать, посетители не всегда отличаются примерным поведением и приличными манерами. Но, приехав в кафе, поговорив с директором кафе Дмитрием Зайцевым, который показался культурным и обходительным, и решив, что это и есть хозяин, мама успокоилась, дав дочке «добро».
Здесь, наверное, стоит пояснить, что хозяин кафе «Зер Гут» - Эдуард Бем, также владеющий наполовину с сестрой Светланой Кухтиновой ООО ТЦ «Тамара», к которому и прилегает данное кафе. Также Бем - совладелец нескольких торговых и развлекательных предприятий города.
До полного месяца работы оставался один день, и Саша решила отработать его, получить расчет и уволиться. Последнее время стало беспокоить, что хозяин кафе Эдуард Бем, по возрасту годившийся ей в отцы, начал проявлять к ней повышенные знаки внимания: сыпал двусмысленными комплиментами, предлагал съездить к нему домой помыть окна и убраться, провести вместе вечер в ресторане, съездить куда-нибудь отдохнуть. Неконфликтная и спокойная Саша неизменно отказывалась, при этом пытаясь не задеть его самолюбия – ведь она работала в кафе, которое принадлежало ему, да и дяденька с (позиции Сашиного возраста) казался ей пожилым человеком. Его поведение, конечно, вызывало недоумение, но старым людям нельзя было грубить – так ее учили, и девушка от греха подальше решила больше не появляться в кафе, решив отработать последний день, поменявшись с напарницей местами. Настя осталась обслуживать летнее кафе, а Саша вместо нее - в постоянном зале.
В тот день Бем с самого открытия выпивал в летнем кафе со своим работником, которого все называют Алишер. Мужчины пили, играли в нарды и соревновались в армрестлинге. Проигравший должен был предоставить победителю женщину. Оставим это без комментариев, у иных свои причуды, которые, впрочем, вполне их характеризуют. Алишер проиграл, и ему срочно потребовался «выигрыш» для хозяина. Пьяный взгляд уперся в Настю, но, очевидно, она не показалась мерзавцу подходящим объектом для удовлетворения хозяйской похоти. Он потребовал от девушки, чтобы она немедленно нашла проститутку, иначе они ее саму используют в этом качестве. Настя попыталась оправдаться тем, что под рукой нет газеты с объявлениями интим-услуг, но Алишер настаивал на своем, стал угрожать расправой и убийством, кидать в нее пустые бутылки из-под пива. В конце концов, пообещав на прощание завернуть ее в ковер, а потом закатать в асфальт, если она посмеет пикнуть, мужчины ретировались.
Девушки вздохнули с облегчением, решив, что они больше не вернутся, и снова поменялись местами. Через час им пришлось вспомнить название популярного американского ужастика «Иногда они возвращаются».
Алишер пошел разбираться с Настей, Бем подсел к столику одинокого посетителя. Почувствовав недоброе, Саша старалась, как можно меньше попадаться на глаза, издали со страхом вслушиваясь в пьяный разговор двух мужчин, судя по всему, незнакомых друг другу.
- Я здесь хозяин! – бахвалился Бем, разливая очередную бутылку. - Здесь все принадлежит мне, даже она!
Саша, как ни старалась, все-таки попала в поле его зрения. Он приказал подойти и сесть рядом на свободный стул. Она не подчинилась, тогда он притянул ее за руку и усадил насильно, обратился к посетителю: «Хочешь ее? Если хочешь – можешь забрать». Саша попыталась вырваться и убежать, но мужчина крепко держал за руку, время от времени приказывая: «Сидеть!» Это звучало, как команда собаке.
Затем Бем выгнал мужчину и стал орать, чтобы она собиралась к нему домой. Сначала Саша попыталась спокойно вразумить озверевшего хозяина, объяснить, что ему нужно ехать домой одному, она же спокойно поедет домой к себе. Неповиновение разозлило Бема, он схватил девушку за длинные волосы и скинул ее со стула на пол. В руках остался клок волос.
Все, что происходило дальше, было похоже на страшный сон. Он начал заламывать ей руки, рвать одежду, прижимать лицом к ширинке. Из его рта изрыгались грязные, страшные слова. В какой-то момент Саша увернулась, забежав в комнату охранников, умоляя о помощи. Охранник Игорь вытолкал ее вон со словами: «Дай ему быстрей – скорее домой поедешь, да и вдруг богатой станешь, он со всеми так». И уселся снова за монитор камеры наблюдения. Очевидно, он с интересом наблюдал за действом, происходящим в зале с самого начала.
Бем потащил девушку к машине, она кричала, плакала, цеплялась за стойки, столы, стулья. Распалившись, он начал бить ее кулаками, пинал ногами худенькое, совсем еще подростковое тело, таскать по полу за волосы, наматывая их на кулак: «Не послушаешься, отдам тебя мужикам из шиномонтажа, они с тобой быстро разберутся!»
Может, кто-то сочтет, что я слишком подробно описываю то, что можно было сказать одной протокольной строкой: «Были совершены развратные действия с несовершеннолетней, попытка изнасилования». Я не смакую подробности, я просто хочу, чтобы вы ощутили всю мерзость того, что пришлось испытать девочке, до недавнего времени незнакомой с интимной стороной человеческой жизни, которую пришлось постигать таким гнусным образом.
Приехавшая машина осветила фарами стеклянные стены летнего кафе, и Бем на время отступился, что позволило Саше убежать. Из другого выхода выбежала Настя, которую избивал и удерживал пьяный Алишер.
Дома Саша, стараясь никого не разбудить, шмыгнула в ванну, но мама сквозь шум воды услышала всхлипы. Зайдя в ванну, она ахнула: все тело дочери было в кровоподтеках и ссадинах. Позже все окрасилось в синий цвет – даже маленькая грудь была будто в синем лифчике. Спина, пониже спины, ноги – все в огромных синих пятнах.
- Меня не изнасиловали, - предупредила Саша первый мамин вопрос, и рассказала о том, что случилось, повторяя как заклинание: – Не надо милицию! У него много денег, он всех купит, он убьет нас всех! Это страшный человек!
Корысть и страх
Но мама не была бы мамой, если бы не настояла на том, чтобы подать заявление в милицию. После бессонной ночи Ирина, мама Саши, уехала с утра на работу, чтобы взять отгул. В это время Саша, никому ничего не сказав, надев темные очки, прихрамывая, поехала в «Зер Гут». В этот день должны были выдать зарплату, а Насте очень были нужны деньги. Девушки сговорились, что придут вместе, чтобы получить расчет. Расчет им так и не дали, зато позже сторонники Бема не преминули воспользоваться этим обстоятельством, напирая на то, что девчонки, дескать, как ни в чем не бывало, пришли на смену трудиться, и, стало быть, ничего страшного с ними не случилось.
Заявление Саши и Насти попало к следователю Следственного Комитета Евгению Сорокину. Когда он брал у них показания, зашел его коллега, проявивший особый интерес к тому, где живет Саша и ее семья, и девушка с ужасом узнала в нем завсегдатая кафе, которого часто видела с Бемом. Следователь особо не расспрашивал, указывая, что необходимо писать, а что нет: «А это не пишите, это не имеет значения…» На протесты мамы он не обращал внимания.
Девушки прошли освидетельствование нанесенных побоев в Бюро СМЭ, и на этом дело надолго застопорилось. Сорокин трубку не брал или, взяв трубку, лично говорил, что его нет. Его непосредственный начальник Руслан Винокуров, которого Ирина караулила с ночи, отнекивался тем, что занят, или вообще не появлялся на рабочем месте. В конце концов, Ирина, появившись внезапно и без предупреждения, застала Сорокина в кабинете. Он заметно занервничал, а когда открылась дверь, Ирина сразу поняла, что зашел Бем, несмотря на то, что никогда его в жизни не видела. Уж слишком мужчина вел себя по-хозяйски, сразу развалившись на стуле, со слов Ирины, спросил у Сорокина, не обращая внимания на незнакомую ему женщину:
- Ну, че, решил мои проблемы?
- Здесь мать девушки… - предупредил Сорокин, и Бем развернулся всем корпусом к Ирине:
- Ты что, животное, бабок хочешь? Она же побитая пришла на работу, рассказала, что с тетей подралась, потому что твоя девка у нее цепочку золотую украла!
Опешившую Ирину вывел из ступора крик Сорокина:
- Выйдите вон из кабинета!
Невольно повинуясь, она вышла, вскоре увидев, что Сорокин вместе с Бемом загружаются в его машину.
- Вы куда? Вместе?!
- Да вот, съездим видеосъемку посмотреть, - пробормотал следователь, и машина рванула с места.
Кстати, мысль о видеосъемке с камеры наблюдения посетила Ирину гораздо раньше, но в кафе ей с издевательской улыбкой ответили, что, вот, мол, жалость, именно в этот день видеокамера дала сбой…
Через месяц Ирина узнала, что в возбуждении уголовного дела в отношении Эдуарда Бема отказано. Никакого уведомления ей не было предоставлено. Позже Ирина узнала, что под их объяснениями следователю появилась приписка, что претензий к Бему ни Саша, ни она не имеют… Ирина может поклясться, что ничего подобного они не писали.
Дело передали другому следователю, Гурову.
Бем начал уверять, что Саша у него никогда не работала. Он вызвал ее по телефону службы интим-услуг, но, увидев ее, по сути ребенка, пожалел и «не стал использовать по назначению», разрешив ей мыть стаканы в кафе по десять рублей за штуку. Он описывал, что увидел ее в первый раз в боевой раскраске, с декольте до пупа, в мини-юбке и на высоченных каблуках. Что Саше совершенно не свойственно, она не красится, а обувь на каблуках ей, может, и хотелось бы надеть, но она ей противопоказана по медицинским показаниям из-за сложной болезни.
Директор ООО Торгового центра «Тамара» Светлана Кухтинова ответила на запрос трудовой инспекции, что такого работника как Саша никогда не было и вообще не наблюдалось, соответственно никаких документов и сведений о ней быть не может. Позже она «вспомнила», что такая девушка все же была, охарактеризовав ее крайне отрицательно.
Мать доказала в судебном порядке, что дочь работала в летнем кафе, истребовав по решению суда ее заработную плату.
Тогда администратор кафе Дмитрий Зайцев дал показания, что Саша задолго до 28 июня ходила на работу избитая и в тот день ничего особенного не случилось, кроме того, что он строго поговорил с девчонками и предложил расстаться, поскольку они занимались махинациями. Заявления в правоохранительные органы с их стороны, якобы, просто месть за предложение уволиться.
Вскоре от следователя СУ СК России по РС(Я) лейтенанта юстиции Гурова пришло постановление об отказе в возбуждении уголовного дела. В постановлении на восьми листах расписано событие, а также показания свидетелей – работников ТЦ «Тамара» и «Зер Гут». Кроме показаний самого виновника происшествия – Бема. Гуров не счел необходимым брать с него показания.
Охранник Задорожный показал, что наблюдал за залом по монитору камеры видеонаблюдения. Хозяин Бем заходил, был трезв, Александра была в обычном эмоциональном состоянии, ничего особенного не происходило. То же показал и И.Г. Сазонник.
«…Учитывая собранные материалы в отношении Э.Ю.Бема, следует отказать в возбуждении уголовного дела за отсутствием в его действиях состава преступления… Бемом не были выполнены в полном объеме все действия, образующие объективную сторону состава преступления, предусмотренного ст. 131 УК РФ, так как он в половой контакт с несовершеннолетней не вступал.
Согласно ч.2 ст. 31 УК РФ, лицо не подлежит уголовной ответственности за преступление, если оно добровольно и окончательно отказалось от доведения этого преступления до конца.
Далее Гуров излагает в постановлении, что и в статье 133 УК РФ (понуждение к половому акту путем шантажа, угрозы уничтожения и т.д.) следует отказать, поскольку Бем «не оказывал на несовершеннолетнюю психического воздействия…» А также отсутствуют признаки преступления и по ст. 135 УК РФ, …согласно диспозиции которой объектом преступления может быть лицо, не достигшее шестнадцатилетнего возраста, мол Саше-то, на тот момент было уже 17…
Постановление пришло на имя Саши, а также, как сказано в нем, отправлено всем заинтересованным лицам: Ирине и Бему. Последний, надо полагать, был удовлетворен, что его «проблемы», наконец, благополучно разрешились.
Интересно, согласен ли был следователь Гуров с таким постановлением, если бы дело касалось его дочери? Впрочем, мы не знаем, есть ли у него дочь, мы знаем лишь о том, что у него нет совести.
И тогда Ирина начала наступление. Ею были написаны письма Путину и Медведеву, а также депутату Государственной Думы Михаилу Николаеву и Юлии Песковской. Лишь тогда государственная машина медленно зашевелила шестеренками и непростое дело начало двигаться… Сорокин и Гуров, вынесшие постановления об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении Бема, получили взыскание. И только. Без комментариев.
Дело передали старшему следователю отдела по расследованию особо важных дел СУ СК Антону Новикову, который и возбудил уголовное дело, доведя его до суда. Саша официально была признана потерпевшей.
За это время жизнь семьи начала смахивать на лихо закрученный третьесортный триллер. Большое черное авто неизменно дежурило под окнами, и медленно отъезжало, когда в окно кто-нибудь смотрел. Два раза Ирину пытались сбить, или просто припугнуть, наезжая автомобилем. Загорелось в квартире, принадлежащей семье Саши. Нечто горящее, очевидно, кинули в окно, разбив двойные стекла. Пожар, оставивший на полу большое выгоревшее пятно, вовремя потушили. Хозяйка написала заявление о расследовании причин возгорания, так и не получив от пожарной части ни ответа, ни привета. Никакого расследования не было, зато адвокаты Бема представили заключение экспертизы, в котором говорилось о том, что причиной возгорания стало короткое замыкание и неисправность проводки…
Страшные угрозы, поступающие по телефону, откровенная клевета, оговор, много чего еще пришлось выдержать Саше и ее семье. О многом мы пока не можем рассказать, но обязательно поведаем позже.
Не выдержав всего, что случилось, умерла бабушка… Очевидно, давление на неокрепшую психику подействовало на гормональный сбой в организме Саши. Она перенесла тяжелую операцию, но причинно-следственная связь с описанным здесь событием документально не подтверждена.
Череда лжесвидетелей, которые ничего «не видели» и «не слышали», перемежалась с теми, кто, напротив, видел и слышал очень много. Солидные, незнакомые Саше дяденьки и тетеньки, утверждали, что хорошо ее знают и видели избитой еще накануне события. Светлана Кухтинова, ранее утверждавшая, что слыхом не слыхала, кто такая Саша, с нотой фальшивого сочувствия поведала, что девочка из неблагополучной семьи не раз плакалась у нее на плече о том, что ее мама постоянно зависает в баре и замучила знакомить с новыми и новыми «папами». Ничего общего с правдой эти показания не имели.
Анастасия резко изменила показания в пользу Бема. При этом ее трясло как от озноба, она долго не могла поставить подпись под показаниями из-за тремора рук, но упорно стояла на своем: «Никто Сашу не домогался, она это выдумала, мне надоело врать, теперь я хочу сказать правду». Волнуясь, девушка, которая в свое время сшибала денежку на проезд в автобусе, крутила в руках дорогой мобильный телефон, и, как выяснилось позже, часто выезжала из Табаги, где проживала, на дорогих авто, объясняя домочадцам, что это за ней приезжает следователь. В Табаге Анастасия уже не живет, кто оплачивает ей дорогую аренду квартиры в городе, можно только догадываться…
На имя начальника СК приходили заявления от свидетеля Анастасии Ч. о неверном ведении следственных действий и что следователь ее, якобы, домогался. Все заявления написаны стилистически и орфографически грамотно, в чем нельзя было «упрекнуть» Настю, никогда грамотностью не отличающейся. А вот письмо из Санкт-Петербурга, якобы, от 14-летней дочки Бема, которое по почте получила Саша, пестрело ошибками так, будто его писала первоклассница. В пространном жалостливом письме, якобы, дочь просила простить и пожалеть ее «папочку». Саша ответила на письмо, но ответ вернулся обратно с указанием, что подобного адреса в Санкт-Петербурге нет и никогда не было.
Деньги не пахнут. Адвокаты Бема – Дмитрий Логинов, Денис Решетняк и московский адвокат Лариса Зорина это в полной мере подтверждают.
- Бога не боишься? – спросил знакомый одного из местных адвокатов, защищающих Бема.
- Ты не представляешь, какие я буду бабки иметь, если его вытащу!
Таким был ответ. Смешно и нелепо говорить здесь о совести, моральных ценностях, когда на кону стоят «та-акие бабки». Но, кроме денег, есть репутация, которую, как известно, не купишь…
Безнаказанность порождает новые преступления
Если бы сторонний человек мог слышать показания в пользу Бема, он мог бы подумать, что человека хотят представить к награде. Но я в первый раз заочно столкнулась с «благородным, человеком исключительной порядочности, меценатом...» Эдуардом Бемом еще в 2007 году, когда ко мне как к журналисту обратился некий Егор Красильников. Он ехал вместе с родственником на машине. Завидев уток на озере, мужчины остановились. Проезжающая мимо иномарка врезалась на скорости в его автомобиль, стоящий на обочине. Четверо молодчиков, вывалившихся из иномарки в состоянии хорошего подпития, сразу подскочили с битами, и от первого удара по голове Егор потерял сознание. Это были Бем, Алижон Бобоеров, он же Алишер, и еще двое из их окружения. Егора били долго и смачно, нанеся повреждения, повлекшие тяжкий вред здоровью. Родственник спасся тем, что бросился в озеро и уплыл к середине, держа над водой сотовый телефон, по которому умудрился вызвать милицию. Она вскоре и приехала, забрав «веселый квартет» в ГОМ №3, однако, как выяснилось позже, милиционеры тут же всех и отпустили без всякой подписки о невыезде и прочих условностях. «Добрые» люди…
Когда Егор вышел из больницы, он начал добиваться возбуждения уголовного дела, но Бем пропал. Исчез, будто растворился, был объявлен в розыск, по крайней мере, так сказали Красильникову. Когда же он появился через год, как ни в чем ни бывало, и дело о нанесении тяжких телесных повреждений подняли, родственник находился далеко за пределами республики, а Егор Бема опознать не смог, потому что первый удар, лишивший его сознания прежде, чем он смог бы увидеть своего обидчика, пришелся сзади. В уголовном деле было отказано. Так же, как «волшебным» образом было отказано и в нескольких других случаях, где фигурантом выступал Эдуард Бем. В заявлениях о мошенничестве и рейдерском захвате нескольких торговых центров и предприятий, кроме Бема фигурировала также его сестра Светлана Кухтинова, которая в свое время была осуждена по ст. 159 УК РФ (мошенничество), а также Юрлагин, выступающий свидетелем, а, вернее, лжесвидетелем по данному делу.
Не столь давно знакомый с семьей Саши молодой человек встретил, в свою очередь, общего с Бемом знакомого. Как водится, разговорились, тот и поведал, что Бем скоро освободится по оправдательному приговору, мол, за свободу он расплатился рестораном и авторемонтным предприятием. Была озвучена и дата - 5 апреля.
Мы не можем знать, просто ли это пьяный «базар» или нечто более серьезное, но в свете последних событий, боюсь, оно может оказаться правдой, потому что «бемы» продолжают использовать «крыс», нажимая на кнопочки корысти и трусости…
Саша утверждает, что в «Зер Гут» работало много несовершеннолетних девочек. Скольким детям он должен сломать судьбу, чтобы его, наконец, изолировали от общества?
Виктория ГАБЫШЕВА.
Газета "Ил Тумэн".
Комментарии